История одного Selbstdenker (1)
Князь Сергей Урусов – шахматист
Занятная персона Сергей Семенович Урусов (1827–1897 гг.). Князь, генерал-майор, шахматист, математик, философ. Сегодня расскажу про его шахматную ипостась.
Еще в кадетском корпусе Сергей Урусов серьезно увлекся шахматами и в короткое время добился больших успехов. Он играл с самыми сильными мастерами своего времени. Его партии, нередко завершавшиеся блестящими комбинационными финалами, стали печататься в иностранных шахматных журналах, где получили высокую оценку. Но Сергею Семеновичу во что бы то ни стало хотелось быть первым. Его шахматную карьеру на время прервала Крымская война.
Из воспоминаний В.И. Барятинского, знавшего С.С. Урусова во времена осады Севастополя:
Урусов был известным игроком в шахматы, одним из первых в России, и играл по переписке со знаменитыми лондонскими, парижскими и нью-йоркскими игроками. Он взялся играть разом три партии, с тем чтобы не смотреть на шахматные доски, и предлагал сделать это у меня. Я стал осведомляться об игроках в кругу знакомых офицеров и отыскал трех человек, согласившихся сразиться с Урусовым.
Был назначен вечер. Поставили три стола, за которыми уселись три противника Урусова, а против них к каждому столу по одному лицу; их обязанностью было исполнять указания Урусова, которому они громко должны были передавать каждое движение противников. Он сам сел у другого конца комнаты, спиною к шахматным столам. Игра началась в седьмом часу вечера.
Все следили с напряженным вниманием за игрою; была мертвая тишина, слышны были только голоса тех, которые объявляли о ходах той или другой стороны. Надобно заметить, что во все это время присутствовавшие подвергались довольно большой опасности, потому что конгревовы ракеты, пускаемые с английских батарей на Инкерманских высотах, направлялись каждый вечер на пункт, где мы находились, и на близлежащую местность, и беспрестанно мы слышали кругом, в самом близком расстоянии, взрывы этих снарядов. Несмотря на сильные сотрясения, с треском и шумом от этих ракет, Урусов продолжал невозмутимо свою тройную игру, прихлебывая при сем по глотку из стакана чая.
Вдруг, по истечении двух или трех часов от начала партии, он говорит мне: «Подвиньте коня на такую-то клетку». Я ему отвечаю: «Этого сделать нельзя, потому что тут стоит королева». «Не может быть», — возражает он. Игра остановилась. Я призываю присутствующих и назначенных нами самими судей; все подтверждают мои слова. Тогда Урусов начал вспоминать каждый шаг свой и противника у этого стола за 20 ходов назад, из чего заключил, что королевы на сказанной клетке быть не может. Вышло, что это я ошибся. Надобно было исправить происшедшую ошибку, что он сделал скоро и легко. Состязание кончилось далеко за полночь. Урусов выиграл две партии, один из его противников — одну.
Лев Толстой, также познакомившийся с Урусовым в Севастополе и впоследствии друживший с ним, в своем письме к «Шведским поборникам мира» описал другую шахматную историю:
«Я помню, во время осады Севастополя я сидел раз у адъютанта Сакена, начальника гарнизона, когда в приёмную пришёл кн. С. С. Урусов, очень храбрый офицер, большой чудак и вместе с тем один из лучших шахматных европейских игроков того времени. Он сказал, что имеет дело до генерала. Адъютант провёл его в кабинет генерала. Через 10 минут Урусов прошёл мимо нас с недовольным лицом. Провожавший его адъютант вернулся к нам и, смеясь, рассказал, по какому делу он приходил к Сакену. Он приходил… затем, чтобы предложить вызов англичанам сыграть партию в шахматы на передовую траншею перед 5-м бастионом, несколько раз переходившую из рук в руки и стоившую уже несколько сот жизней. Несомненно, что было бы гораздо лучше сыграть на траншею в шахматы, чем убивать людей. Но Сакен не согласился на предложение кн. Урусова, понимая очень хорошо, что сыграть в шахматы на траншею можно было бы только тогда, когда было полное взаимное доверие сторон…»
Это событие происходило после девяти месяцев окопной войны, когда обе стороны чувствовали себя обессиленными: противникам казалось, что тупиковое равновесие будет держаться бесконечно. Князь Сергей Урусов на полном серьезе предлагал разыграть с противником спорную траншею, чтобы быстрее покончить с войной. По мнению самого Толстого, исход войны следовало решить на дуэли. Хотя крымское противостояние было первой войной современного типа и генеральной репетицией окопных боев Первой мировой, оно разворачивалось в ту эпоху, когда идеи рыцарства еще были живы.
В тот момент нестандартное мышление С.С. Урусова так потрясло Толстого, что впоследствии он избрал эту незаурядную личность в качестве прототипа образа главного героя в хрестоматийном произведении «Отец Сергий». По крайней мере, так считают многие исследователи творчества великого писателя, ссылаясь на прямые доказательства в его дневнике.
В начале 1850-х годов Урусов провел игры с лучшими шахматистами той эпохи и уступал в России лишь Александру Петрову, которому он дважды проиграл. Урусов много занимался теорией шахматной игры, обогатив её рядом оригинальных идей, изложенных им в «Руководстве к изучению шахматной игры». Это было одно из первых в России шахматных пособий такого рода, к которому на протяжении многих лет обращались как начинающие, так и опытные игроки. В частности, он дал определение активной защиты: “Правильная оборона есть та, которая предполагает переход в контрнаступление и поэтому называется активной”. В конце 1860-х гг. он был избран в Москве президентом Шахматного клуба.
В шахматах Урусову, можно сказать, везло, но, с другой стороны, и не очень. Он, сознавая свою силу, всей душой стремился на международную арену. Мечтал даже о мировом первенстве. Посылал вызов гениальному Полу Морфи, в 1862 году записался в участники Лондонского международного турнира. Но по неизвестным нам причинам оба проекта остались неосуществленными.
Интересно, что в своих исторических штудиях он так же использует шахматную науку. Например, в тексте «Обзор кампаний 1812 и 1813 годов, военно-математические задачи и о железных дорогах» он размышляет о “необычайном сходстве и даже, в некоторых случаях, тождестве”, существующем между вопросами о передвижении войск и шахматными задачами.
В 1878 году князь прекратил карьеру шахматиста. За время своего увлечения шахматной игрой, Сергей Семенович собрал богатую шахматную библиотеку, которую он подарил сыну Льва Толстого — Илье.
Вспыльчивый характер не позволил Урусову стать первым шахматистом своего времени — Петров неизменно одерживал верх над своим импульсивным противником.
Здесь стоит сделать первый набросок этого примечательного человека. По воспоминаниям старшего сына Толстого Сергея Львовича:
«Сергей Семенович был человек необыкновенный. По внешности он был громадного роста… почти великан. Несмотря на свой рост, он носил сапоги с большими каблуками. В то же время он был хорошо сложен и красив. А по своему характеру он был человек прямой, решительный, импульсивный, бесстрашный, вспыльчивый, гордый, своеобразный и крайне самолюбивый. Отец особенно ценил в нем его искренность и самобытность мышления; он называл его «Selbstdenker» — человеком, мыслящим по-своему и для себя».
«Selbstdenker» — хорошее определение для чудаков. Продолжим исследовать жизнь князя Сергея Семеновича Урусова, о чем ждите новых постов.
